Книга Кагала [3-е изд., 1888 г.] - Яков Брафман

Ученые издатели могут, очевидно, надеяться на сочувствие русского общества при стремлении к замене еврейского языка русским даже при религиозном чтении, дабы ускорить обрусение евреев в самом закоснелом и фанатическом слое, но упорство и настойчивость, с которыми евреи в продолжении двух тысячелетий сохраняли свои религиозные обряды и обычаи, всякому известны; каждый согласится, что заменить у них при религиозном чтении священный язык русским — дело далеко не легкое. Поэтому, будь сборник действительно назначен для этой цели, которую указывают его составители, эти «благонамеренные» просветители Израиля, они непременно постарались бы энергическим предисловием уяснить еврейской публике «более зрелого возраста», именно той, для которой, по их словам, издается сборник, причины побудившие «Хабура марбе-гагаскала» к такой реформе, полезную цель, к которой ведет эта реформа, и, наконец, мнение великих и бессомненных авторитетов в делах еврейской веры, разумеется, Пророков и великих составителей Талмуда, подтвердить, что перемена эта вполне согласна с духом иудейства и т. п. между тем такого предисловия нет, и замечательнее всего, что, игнорируя в этом отношении еврейскую публику и не удостаивая ни одним словом тех набожных евреев, которым ученые просветители желают «дать в руки книгу полезного, любимого или религиозного чтения на русском языке», составители сборника обращаются в предисловии к каким-то частным, посторонним и совершенно чужим лицам, которым она может попасть в руки только случайно. Подобный прием обращения в предисловии совершенно не к той публике, для которой издается самая книга, составляет, конечно, новость в литературе.

Далее: годится ли евреям для религиозного чтения не только на русском, но даже на еврейском языке сборник, составленный из различных клочков, между которыми находятся и такие, которые взяты из сочинения Эвклида; из естественной истории «Сефер-габрит», из сочинений, живших в начале нынешнего [XIX — Прим. ЛВН] столетия далеко не Талмудических и не религиозных авторов, как Бен-Зева, Гамбурга, принявшего христианскую веру Д. Фредлендера и т. п.? Может ли подобный сборник, повторяем, если б даже он был написан на еврейском языке, заменить евреям употребляемые ими для религиозного чтения книги Ветхого Завета, Талмуд, Мидраш, Эп-Иаков и др.? Вот вопросы, разрешение которых может показать, действительно ли сборник предназначается для полезного религиозного чтения евреев «более зрелого возраста, более или менее знакомых с древнееврейскою литературою».

«Полагаем, впрочем, — говорят издатели как бы мимоходом в конце предисловия, — что и читатели неевреи, в особенности ученые и богословы, которые захотели бы узнать способ обучения древних раввинов и познакомиться с их мировоззрением, прочтут нашу книгу не без интереса, тем более что при переводе приложено было старание по возможности сохранить своеобразную дикцию и характерные обороты речи подлинников».

Вот эти последние слова и раскрывают нам, наконец, истинную уже цель издания. Но затем спрашивается, как отнеслись издатели к этой последней задаче, за добросовестное исполнение которой никто не в праве был бы упрекнуть их?

Чтобы не обременять читателя массою выдержек из сборника, мы для примера возьмем только одно место[380] из 3-го тома сборника, статью 29, в которой читаем:

«Неоднократно я проповедывал еврейским общинам (в подлиннике написано „изгнанникам Израиля“), что те, которые обманывают и обкрадывают иноверцев, оскорбляют имя Бога Израилева, ибо видя с нашей стороны такие поступки, все народы скажут, что у евреев нет учения Божия. Между тем Пророк Сафония говорит (3, 13): остаток Израиля не должен (в подл. „не будет“) делать неправду, говорить лжи и не должен (в подл. „не будет“) находиться в устах его язык лукавства».

Из этой статьи нееврейский читатель невольно выведет заключение, будто по мировоззрению Талмудистов или Талмудического законодательства еврею безусловно запрещено обманывать иноверца, и нарушающий этот закон или правило наказывается, как оскорбитель имени Бога. Но чтоб убедиться, насколько подобное понятие соответствует духу иудейства, прочтем здесь из той же книги, из которой взят составителями сборника приведенный отрывок, следующий положительный закон об этом предмете:

Равви Кана так учил (Талмуд, Гагазан-ахрон, л. 113): «Ошибкою иноверца дозволено (еврею) пользоваться, если иноверец сам ошибается». Тут же законодатель дает еще многозначительное наставление, как поступать еврею в подобных случаях, говоря: «Если нееврей, составляя счет (проданному им еврею товара) ошибся (не в свою пользу), тогда еврей должен сказать ему: смотри, я доверяю твоему счету, но сам не знаю (верен он или нет) и плачу тебе столько, сколько ты требуешь. Но вводить иноверца в обман запрещено, ибо нееврей может быть захочет испытать еврея, и выйдет хилул-гашем (т. е. бесчестие имени Бога)» (Сефер-Мицвот-Гадоль, Венеция, 1546 г., л. 152б).

Из этого положительного закона иудейства и наставления законодателя ясно как день, что обманывать иноверца еврею можно, но осторожно, чтобы не дать повода неевреям думать, будто закон у евреев не хорош, т. е., чтобы не вышел хилул-гашем, мешающий, по мнению равви М. Мукуци, автора означенной книги, скорому появлению Мессии и восстановлению Иудейского царства.

Обращаем внимание читателя на значение указанной нами замены слов «изгнанникам Израиля» словами: «еврейским общинам». В основании иудейства лежит, как мы в начале этого труда указали, политический догмат о пришествии Мессии и восстановлении Иудейского царства. «Искренно верую в пришествие Мессии, — гласит 12 член Символа иудейской веры, — и хотя он медлит, но все-таки каждый день ожидаю его». На основании этого догмата установлена в глубокой древности молитва, которые молитвенные дома и еврей, где бы он ни находился, обязаны творить трижды ежедневно: утром, пополудни и вечером. Молитва эта гласит: «Затруби в большой рог к нашей свободе и подними знамя, чтобы собрались наши изгнанники, и собери нас всех со всех четырех концов земли» и т. д.

Так верует и так молится ежедневно еврей-простолюдин и образованный. Очевидно, что с точки зрения этого догмата, он не может считать себя вечным гражданином страны, в которой он живет, но изгнанником, ожидающим гласа трубы освобождения от чужого ига и восстановления Иудейского царства. В силу этого именно основного догмата талмудический авторитет раввин М. Микуци и назвал в своей проповеди испанских и итальянских своих единоверцев «изгнанниками Израиля».

Но чтобы это не совсем благоприятное в данном случае выражение не обратило на себя внимание русского читателя и не возбудило в нем сомнений относительности искренности патриотических чувств русских граждан Моисеева закона вообще, издатели сборника сочли нужным вместо слов «изгнанникам Израиля» вложить в уста раввина М. Микуци слова «еврейским общинам»[381].

Таково направление издательской деятельности Общества относительно сочинений на русском языке. Сочинения эти издаются вовсе не для еврейской публики, а для публики русской, для распространения в ней ложных, односторонних, но выгодных для целей иудейства понятий об евреях и их учении. Чтобы окончательно устранить всякое сомнение в этом отношении, мы укажем на то, что Общество в 1876 г. поспешило издать отдельною брошюрой для распространения в русской публике статью проф. Шлейдена под заглавием «О значении евреев для сохранения и возрождения наук в средние века»[382]. Цензура приостановила эту брошюру в виду ее неумеренно-односторонних тенденций, имеющих своею конечною целью превозношение еврейской нации.

Общество издает и поощряет издание сочинений на древнееврейском языке.

Выше мы имели случай перечислить некоторые сочинения на древнееврейском языке, которые пропагандируются и издаются Обществом, и тогда же ясно было указано, что на древнееврейском языке имеются у Общества сочинения с одной стороны по части национально-еврейской науки, как-то: грамматика древнееврейского языка, талмудические комментарии, еврейские молитвенники и т. д., а с другой — по части общего образования. Если цель издания и пропаганды сочинений по части национальной науки остается совершенно ясною и состоит именно в поддержке этой науки, пришедшей в упадок в хедерах, талмуд-торах и иешиботах, то, с другой стороны, цель издания сочинений общеобразовательных, и именно на древнееврейском, а не на русском языке — нуждается в ее выяснении. Цель эта чисто политическая. Выше было указано, что в основе иудейства лежит политический догмат о пришествии Мессии и восстановлении еврейского царства. Его глубоко исповедует как еврей-талмудист, так и еврей образованный. Разница между ними лишь та, что евреи, воспитанные исключительно на Талмуде, веруют, что восстановление Иудейского царства совершится вдруг, неожиданно, без участия со стороны евреев, каким-нибудь чудом, образованные же евреи проповедуют, что восстановление павшего царства совершится совершенно естественно, на почве дипломатических переговоров[383], и что евреи должны приготовиться к этому путем образования, которое даст народу хороших генералов, инженеров, правителей и вообще людей, необходимых для дальнейшего существования восстановленного иудейского государства[384]. Для более наглядного ознакомления читателя со взглядом образованных евреев на этот догмат приведем здесь несколько слов из послания бывшего секретаря изучаемого нами Общества, г-на Гордона, к евреям, напечатанного, конечно, на еврейском языке, на страницах заграничного «Гашахара». «Пусть появится сын Давида (Мессия), — говорит между прочим г-н Гордон, — и тогда наши братья реформаторы (возникшая в Германии еврейская секта, не признающая догмата Мессии) могут в одну минуту обратиться к нему, говоря: Мы грешили, но теперь мы рабы твои. И он примет и найдет их способными и полезными людьми для всех его целей. Но что найдет он между вами и чем можете вы оказать ему помощь? Найдет ли он между вами полезных людей, когда он явится, чтобы возобновить нашу жизнь по-прежнему? Из вашей ли среды возьмет он министра финансов, военного, ученых, государственных людей, способных быть представителями при дворах иностранных государей, инженеров, землемеров и т. п., людей, необходимых для его царства?!»[385].